@nacburo

RSS

Пошук

НАЦІОНАЛЬНЕ БЮРО РОЗСЛІДУВАНЬ УКРАЇНИ

Так совпало, что во время чтения поста Тетяни Котюжинской о попытке свернуть свободу слова в Украине при помощи нового закона о СМИ я облился только что сваренным кофе. За 7 часов жуткой боли мне в том числе стало понятно, что украинские журналисты не понимают, что их ждет и что им грозит, потому что не сталкивались с реальным отсутствием свободы слова. Так же, как и я не знал, насколько страшно и больно облиться кипятком до момента инцидента.

Человек может избегать опасностей и без личного контакта с ними, при помощи чужого опыта и накопленной окружающим социумом мудрости. Значит, надо как-то доходчиво объяснить происходящее. И выяснить, почему люди не понимают, что новый закон команды Зеленского о СМИ опасен, что это калька с российского законодательства.

Что бывает, когда «русский мир» насильно инсталлируют на украинскую территорию, мы видим в Донбассе и Крыму. Но пока это понимают лишь пережившие. Вопрос нарушения новым проектом закона о СМИ нескольких статей Конституции Украины и соглашений между Украиной и ЕС уже, к сожалению, воспринимается обществом как досадная обыденность. А кто-то понимает угрозу, но не включается в защиту свободу слова, надеясь, что новый Майдан решит сразу все проблемы.

Пусть украинские журналисты узнают, во что может превратиться деятельность СМИ в случае принятия и реализации нового обличчя украинской журналистики по кремлевским лекалам.

Комсомольская неправда

Что будет с большими украинскими СМИ можно рассказать на примере «Комсомольской правды – Крым». Каждый, кто становится её сотрудником перестает быть человеком. Он становится рабом главреда и т.н. «Москвы» – федеральной редколлегии, занимающейся строгой цензурой всего контента. Понятие прав и свобод исчезает.

Тебя может в три часа ночи с субботы на воскресенье разбудить страдающий бессонницей главред и приказать сделать бесполезную заметку на сайт. Которая не опубликуется. Потом смска «отбой» без слова «извини». Сами топ-менеджеры должны за в среднем 1000$ ежемесячной зарплаты также круглосуточно выгибаться перед своими хозяевами из федерального центра и кураторами от власти и спецслужб по внутренней политике.

Большие деньги в российской «журналистике» получают только топ-пропагандисты. Обычный корреспондент получают голую ставку + небольшие гонорары. При этом премии на штат выделяются Москвой, но пилятся между директором филиала и главным редактором. Которые не делают почти ничего, а лишь создают атмосферу ужаса и подавленности. Навязывая на бесконечных планерках политинформацию из Москвы, как и о чем писать, не забывая по максимуму в позитивном ключе упомянуть путина и местного бонзу. В случае плохого настроения главреда или гендиректора девушки и парни – рядовые корреспонденты, могут быть укрыты эпичной бранью и получить подзатыльник. Просто так.

Текст на 7000 знаков (это А3 или среднее расследование на сайте) 10-15 раз отправляется «на согласование» в «Москву», возвращается из «Москвы» и в результате становится до неузнаваемости переписанным в соответствии с текущими требованиями пропаганды. Даже безобидный житейский текст «Москва» всегда насыщает контекстной рекламой путинского режима и весьма часто чем-то оскорбительным в адрес Украины.

Люди, знакомые с классическим толкованием термина «журналистика» либо вскоре уходят из «Комсомольской правды» либо деградируют, превращаясь в ведущих блеклую жизнь рабов-пропагандистов. Забудьте отпуска летом, нормальные отпускные и возможность творческой реализации.

Нарубить денег в официальных российских СМИ можно через постель с главредом/гендиректором/членом московского штаба СМИ/влиятельным политиком или силовиком (для юных и беспринципных девушек). Парень может нарубить денег в классическом российском СМИ лишь публикацией особо гнилого заказного контента против местных врагов властной вертикали. Или пройти отрицательный отбор и стать клевретом-сливным бачком влиятельного политика/силовика/бандита.

Даже если ты усердно батрачишь рабом-пропагандистом, тебя могут уволить или вообще закрыть в тюрьму. За неаккуратный комментарий в соцсети. За недостаточно уважительное изложение аббревиатуры «ФСБ» в статье. В случае проигрыша дружественной жабы-инсайдера силам воевавших против него гадюк.

Если ты написал статью о беспределе застройщиков, готовься получить ногой в голову со спины. А потом застройщик «порешает» со «смотрящими за СМИ» в «местном правительстве». И соберется Большое журналистское жюри, на котором похвалят вылизывающих застройщиков одобренных ФСБ придворных журналистов. И обвинят тебя в том, что ты инсценировал нападение на себя.

Уверен, что выросшие в атмосфере хоть какой-то конкуренции, иностранных грантов и просто украинской свободной культуры наши журналисты не хотели бы оказаться в описанных выше условиях. Но не пережив лично все это, они до конца не понимают реальных последствий попытки демонтажа свободы слова.

Казематная блогосфера

Единственная серьезная цензура, с которой сегодня сталкиваются украинские блогеры и пользователи соцсетей, это цензура платформ Facebook, Twitter, Instagram и др. Которая нередко противоречит здравому смыслу и самобытному украинскому менталитету.

В условиях правового поля для СМИ российского образца неанонимная свобода слова исчезает. «Белых ворон», пытающихся рассказать о беспределе с аккаунтов под вымышленными именами вычисляют всей мощью репрессивного аппарата. Затем либо заставляют работать на Систему, либо гноят недрогнувших в тюрьмах.

Обычный блогер может постить котиков и собачек. Должен украшать аватарку символами победобесия к 9 мая и слоганами «путин – мой президент» к каждому сеансу всеобщего пресмыкания перед ОПГ Озеро Путина. Администраторы всех больших профильных групп Фейсбука и внутренних соцсетей находятся под прямым кураторством ФСБ и представителей власти. И обязаны доносить о появлении нежелательного контента и позитивно реагирующих на него пользователей.

Например, в Крыму к 2020 году осталось лишь 2 большие группы в фейсбуке, которые сохраняют независимую повестку и лояльно относятся к проукраинским пользователям. Администратор одной из них нередко подвергался гонениям при помощи админресурса. Все остальные крымские посещаемые крымские группы в фейсбуке и каналы в телеграмме курируются силовиками. Эти ресурсы наводнены ботами ФСБ и т.н. «Совмина Крыма». Они оскорбляют гопнической риторикой всех, имеющих свое мнение. Они ежедневно разжигают ненависть к Украине, США, ЕС и крымским татарам.

В Крыму обыденность случаи, когда просто за лайк под неприятным для России постом человек попадает на беседу в органы. Когда за репост можно попасть в тюрьму на 6-20 лет. При этом боты часто разгоняют посты с предложением доносить на всех, кто не любит Россию, местных чиновников, поддерживает Украину.

Многие живущие во временно оккупированном Крыму люди говорят, что возможность читать украинский сегмент фейсбука это для них глоток свежего воздуха.

Кстати, мысль о том, что бот Кремля, местной власти или ФСБ – это высокооплачиваемая работа, ошибочна. Там держат страхом и платят копейки.

А все т.н. «оппозиционные блогеры» Крыма – это агенты влияния ФСБ. Они сливают компромат по приказу кураторов, за скромные суммы участвуют в битвах местных пауков в банке, в обязательном порядке регулярно публикуют фсбшную чернуху против Украины.

Но здесь важнее всего простая вещь – в условиях правового поля для СМИ и блогосферы российского образца вы теряете право иметь свое мнение и выражать его. В противном случае вы оказываетесь один против системы.

Компромат в коридорчике

Независимое сильное СМИ невозможно в правовом поле российского образца. Там есть большие общегосударственные пропагандистские ресурсы. Местные провластные СМИ, которым официально из местного бюджета выделяют суммы «на поддержку местных СМИ». Которые за это годами штампуют убогие пресс-релизы и здравицы в честь местных путинских чиновников.

Есть небольшие рекламные СМИ. Которые заполняются примитивными клиповыми сюжетами с вызывающими заголовками типа «Иван Иванович угощает голубцами с говном». Собирая на вау-эффекте просмотры и непритязательную аудиторию, такие СМИ выживают за счет примитивной местной рекламы и объявлений. И то этот сегмент вымирает, так как в феодально-авторитарной модели не предусмотрен мелкий/средний бизнес и имеющие свободные деньги на объявления обыватели.

В тоталитарной модели допускаются «условно оппозиционные» большие СМИ – типа Медузы, Новой газеты и их мелких аналогов регионального уровня. Но и там нет журналистики. Там есть война компроматов. И имитация существования оппозиционной журналистики в виде единиц СМИ, где башни Кремля и региональные игроки мочат друг друга по предварительному согласованию с администрацией президента. Зашквары Медузы с «делом Сети» и то, что оппозиционность «Новой газеты» часто кончается на «крымском вопросе», знают все.

Все логично – чтобы мочить «отдельные перегибы на местах» ярким компроматом надо получить этот компромат. Как ты можешь получить инсайд о преступлениях внутри российской правящей системы, не будучи допущен к кому-то с информацией внутри этой системы? Поэтому т.н. «оппозиционные СМИ» в случае споров поджавши хвост договариваются с иерархами ФСБ и Кремля. Потому что иначе они лишаются инсайда, с которого создают хайп. И денег по негласному контракту с Кремлем на окучивание вымирающего вида что-то понимающих и анализирующих людей. Именно поэтому «звезда мусорского беспредела» Иван Голунов («Медуза»), после участия в чекистской постанове, на камеру заявил, что «в России есть свобода слова».

Может сложиться мнение, что в журналистике российского образца иногда бывают смелые материалы, новости о сбивающих детей на внедорожниках полицейских, расследования Навального и т.д. Это тоже иллюзия. В российской модели Кремль боится, что если не стравливать пар, то котел народного гнева разорвет. Поэтому сами фсбшники признаются, что вынуждены терпеть противоречащие официальной позиции Кремля публикации, чтобы «выпустить пар». И даже сами их инициировать через потешных оппозиционеров типа Навального. Чтобы создать иллюзию существования в тоталитарном государстве законов, за нарушение которых осуждают в СМИ.

Я не думаю, что украинские журналисты готовы сменить имеющуюся относительную свободу на роль компроматчика, чьи доходы и качество жизни зависят от ситуации в спецслужбах и офисе президента.

Украина

Свобода в принципе и свобода слова – это фундаментальные ценности украинской государственности. Именно свободное обсуждение острых вопросов в соцсетях и наличие реально оппозиционных СМИ сыграли ключевую роль в Майдане-2004 и Революции Достоинства-2014.

Именно боязнь повторения Майдана против нового, похоже, излишне толерантного к России режима и является мотивацией команды Зеленского для принятия нового закона о СМИ.

Пока у нас есть конкуренция. Даже тот факт, что все большие СМИ контролируются властью и олигархами позволяет существовать свободе слова в Украине. Потому что олигархи, политические партии и власть конкурируют. Для побед в сражениях им часто приходится использовать самое действенное оружие – правду.

И в обществе есть запрос на правду.

В блогосфере тоже царит свобода. Идет борьба между т.н. порохоботами и остатками т.н. «73%». В Украине бросается в глаза присутствие достаточно большого числа продвинутых, осознанных думающих людей в соцсетях. Летом 2020 года в соцсетях четко видно жесткое недовольство происходящим и все большую поддержку получают идеи более адекватного будущего для Украины. И это здоровая конкуренция мнений – обязательное условие эволюции и прогресса.

Да, есть проблемы что многие большие СМИ не стесняясь потчуют аудиторию отупляющим или пророссийским контентом. А также, по результатам пакта олигархов с Зеленским постепенно внедряют тоталитарного плана повестку, демонизируют здоровые проукраинские силы. Появление негласно обязательных «брэндбуков» (традиционное название – темник) на темы «как правильно пиарить Большое строительство Зеленского» и «Как правильно освещать деятельность главы ОПУ Ермака» явно указывает на дрейф власти в сторону тоталитарной информационной модели российского образца. Провластный украинский сегмент Телеграмма уже по всем признакам выглядит как российская технология.

Пугает засилье российской пропаганды и потребляющая ее т.н. «ватная аудитория», на 6 году войны продолжающая симпатизировать агрессору. Но вместо закона о содействии деоккупации сознаний этих несчастных, действующая власть пытается силой захватить монополию на информацию и её интерпретацию.

Кстати, недаром у россиян одно из главных ругательств против украинцев это «свидомый». Свидомый – это сознательный, осознанный. Это не раб системы российского типа.

Осознанный не позволит обмануть себя пропагандой. Эти люди – главная угроза любому мечтающему стать авторитарным режиму. Против них и против присутствия осознанности в украинской журналистике создан новый проект закона о медиа.

Евгений Гайворонский, Национальне бюро розслідувань України