Почему Порошенко заставлял нардепов проголосовать за свой сепаратисткий закон о Донбассе. Расследование
сентября 26, 2014
Принятые на прошлой неделе Радой законопроекты Петра Порошенко о так называемом «перемирии» на Донбассе вызвали крайне негативную реакцию в украинском обществе. Люди не приняли и то как, в лучших традициях Виктора Януковича, это было сделано, и то, что Украина фактически признала свое поражения и публично пошла на легализацию ДНР и ЛНР…
Предательство или необходимость
О том, что осталось за закрытыми дверями своем материале описало издание «Новое время».
«Да я даже в глаза не видел этот закон», — рассказал журналистам депутат от УДАРа Владимир Куренной, заходя в парламент.
Не изменилась ситуация и в сессионном зале.
«Нам должны были раздать не только сам закон, но и карты Генштаба, в которых бы указывались территории, которые остаются за нами, и которые будут у ДНР и ЛНР. Но раздали лишь текст”, — отмечает возмущенно один из лидеров фракций.
По причине спешки, скандальности законов и высоких шансов на то, что Рада их провалит, заседание было закрытым.
«Они под предлогом доклада начальника Геншатаба делают заседание закрытым, а под это дело просто протянут нужный им закон”, — кипятился в Раде депутат-свободовец Юрий Сиротюк.
Примечательно, что определить тех, кто фактически голосовал за закон, – невозможно.
«Так как заседание закрытое, то и списков голосовавших за закон не будет», — рассказал вице-спикер Руслан Кошулинский.
«Да вы можете их сами вычислить – все те, кто проголосовал за закрытое заседание, – и голосовали потом за эти позорные законы», — кричал в Раде член Батькивщины Андрей Павловский.
Народный депутат от Батькивщины Леонид Емец парирует на это: «Да, я голосовал за закрытое заседание парламента, но лишь потому, что хотел послушать доклад начальника Генерального штаба Муженко. За сами законы я не голосовал», — сказал он НВ.
Сам доклад, зачитанный перед голосованием и приездом в Раду президента, поверг депутатов в шок.
На условиях анонимности несколько народных избранников рассказали НВ, что Виктор Муженко рассказал в парламенте, что армия потеряла на востоке львиную долю танков и тяжелой техники, процент дезертирства очень высок, а тот же батальон Донбасс после разгрома в Иловайске потерял более 90% личного состава.
После такой «промо-речи» наступила очередь Порошенко.
Как утверждают собеседники президент выступил хорошо, но повторял один и тот же тезис: ситуация тяжелая, и мы либо выбираем такой непростой мир – либо получаем широкомасштабную войну, которую просто не потянем.
Сорвался президент после того, как нардепы стали ему оппонировать.
«Я такого хамства не видел даже при Януковиче. Представляешь – он нам тыкает, кричит, угрожает», — поделился с НВ впечатлениями от закрытого заседания один из внефракционных нардепов».
Сравнение Порошенко с Януковичем появилось и в репортаже издания «Главком».
«Он на глазах начинает превращаться в Януковича, – кипятился один из «батькивщиновцев», – Сплошной монолог, а на наши реплики с мест, например, о финансировании армии, он реагировал нервно и грозился отправить нас в АТО. Я сказал: «Петя, нет проблем, но только вместе с тобой».
В чем суть законов о Донбассе имени Порошенко написало «Зеркало Недели».
«Де-факто и де-юре украинское государство наделяет полномочиями сепаратистский регион и по сути узаконивает создание военной базы иностранного государства на территории, являющейся неотделимой частью Украины. Условие вывода частей Вооруженных сил РФ (присутствие которых не оспаривается никем, кроме самой Москвы) не поднимается ни в обозначенных законах, ни в минских соглашениях. Которые, кстати, не имеют юридической силы, что, впрочем, не помешало авторам закона сослаться на них в пояснительной записке.
Если называть вещи своими именами, Киев дал фактическое согласие на то, чтобы незаконные военизированные формирования приобрели легальный статус — «народная милиция». Чтобы суды и органы прокуратуры, формально не прекратившие свое существование, получили мандат от Киева, при этом ему не подчиняясь».
О том, чем может стать подписание Петром Порошенко этих сомнительных законов, анализировала «Хвиля».
«Порошенко не может не пойти на перемирие, потому что у него на старте не было ресурсов для ведения войны. А потери которые Украина понесла на востоке могли оставить нас вообще без ВСУ. Приблизительно, на сегодняшний день потери украинской армии и Нацгвардии можно оценить в 7 тыс. убитых плюс тыс. 15-20 раненных. Также мы потеряли около 80% боеспособной техники. Даже если снизить количество потерь наполовину, то они высоки и, самое главное, у нас нет резервов, а у Путина они есть. Поэтому, Порошенко объективно оказался перед угрозой полного разгрома. Путина останавливает только давление Запада.
Проблема Банковой заключается в том, что она изначально врала о реальном положении дел, что создало иллюзию, что мы можем реально выиграть войну на данном этапе. В результате Порошенко оказался в ловушке. Вместо того, чтобы объяснить всю тяжесть положения, он продолжает делать вид, что все хорошо и под контролем. Это вызывало у общества вопросы: если все хорошо, то почему мы теряем территорию? Президент может выйти из этой ловушки только путем объяснения реального положения дел. Он не должен повторять ошибку Януковича, который делал что хотел, что вызвало непонимание общества, а потом привело к взрыву на Майдане.
Объективно говоря, Порошенко должен сказать, что войну с Россией Украине нельзя выиграть на данном уровне организации. Только другой уровень организации позволяет выиграть войну с врагом, который имеет больше ресурсов.
Однако, такой уровень организации требует ресурсов, а их также нет. Такие ресурсы могли появиться только в случае глубоких реформ, когда уничтожение коррупционной ренты давало необходимые средства и повышало лояльность населения к режиму. Но для Порошенко это означало бы конфликт с элитами, которого он старается избежать. Это ошибка, потому что интересы олигархической элиты все равно разведут их с Порошенко по разные стороны баррикад. Интересы олигархов в меньшей степени зависят от легитимности Порошенко, чем его зависимость от возбужденных масс, которые привели его к власти. Таким образом, чем выше поддержка Порошенко у народа, тем сильнее его позиции в игре с олигархами и внешними игроками. И, наоборот, по мере падения поддержки у Порошенко у него возникает вопрос на кого опереться. Завоевать поддержку народа повторно для Порошенко будет тяжело, скорее всего, невозможно. Точка, когда Порошенко может пойти на радикальные меры теоретически еще не пройдена, хотя практически она уже очень мала».
Потери украинской армии, которые официально озвучивает штаб АТО, у большинства людей в Украине вызывают сомнения – их считают заниженными. Издание «Зеркало недели» ссылаясь на свои источники опубликовало ряд цифр, которые, на взгляд ЗН, более реальны. Хотя, учитывая нынешний характер войны и цифры ЗН кажутся меньше реальных.
Будни войны
«По данным ZN.UA из санитарных и медицинских учреждений, состоянием на 18 сентября, в ходе российско-украинской войны в апреле—сентябре 2014 г. отдали жизнь за Родину свыше 1400 украинских воинов…
В настоящее время по данным Центра обмена пленными при Днепропетровской облгосадминистрации в плену у российских наемников и вооруженных сил РФ находятся 803 украинских военнослужащих и гражданских лица. Свыше 500 из них захвачены российскими войсками в результате проведения операций на окружение украинских подразделений в период 24–30 августа».
О том, как воюет одно из самых известных добровольческих подразделений Украины батальон «Айдар» рассказал в интервью «Цензор.нет» один из его основателей — Александр Чекалов.
«Вот Счастье, — это мое личное мнение, — отдали «Айдару» потому что думали, что мы не справимся. Там была довольно серьезная группировка, укрепленная, с хорошим вооружением, и там были наемники с Кавказа. К тому же, Счастье, в отличие от севера области, изначально был сепаратистским городом. Нам этот город дали на откуп. Но в итоге, освобождение Счастья стало нашей самой удачной операцией. Вся операция — исключительно разработка «Айдара», мы сопоставили все разведданные, приехали, захватили путепровод со стороны Новоайдара, в течение ночи мы освободили город. С нашей стороны 200-х вообще не было, было пару 300-х, мирные жители не пострадали, разрушений не было. К утру подтянулись военные.
Стычки с милицией у нас постоянные. По нашей информации, от имени «Айдара» в Старобельском районе работала группа милиционеров — они просто грабили людей, представляясь нашим батальоном.
Приезжали в поселки, представлялись «Айдаром» и забирали транспортные средства. О чем здесь можно говорить, зная, кто главный милиционер в области? Когда Гуславский написал рапорт об отставке под давлением сепаратистов (генерал-лейтенант милиции Владимир Гуславский при попытке захвата здания ГУМВД Луганской области 29 апреля вышел к сепаратистам и написал рапорт об отставке. — ред.), те на его место поставили Науменко (генерал-лейтенант милиции Анатолий Науменко. — ред.), а на следующий день Киев официально утверждает этого человека. И он возглавляет областную милицию по сей день. Не совсем здоровая ситуация, на мой взгляд.
После первых обстрелов многие панически начинают бояться любых взрывов. Они сами сознаются в этом. Я не считаю, что это трусость. Это просто состояние человека. По этой причине часть людей уходит из батальона».
Операция по окружению Луганска была изначально провальной. Мы, не подошли к городу с высот. Стояли за поселком Металлист, который находится в ложбине. Надо было с востока зайти, со стороны Станицы Луганской. Там был мощный укрепрайон боевиков. Если бы мы это сделали — то вплотную подошли бы к городу и смогли бы потихоньку его зачищать.
А мы пошли по очень большому кругу. Пошли на Лутугино с Георгиевки. Взяли аэропорт. Потом пошли на Хрящеватое и Новосветловку. При этом понесли очень тяжелые потери. В штабе АТО это понимали. Я вообще думаю, что все операции нацелены на одно — для того, чтобы как можно больше погибло активных людей. Активных в этой стране не надо, потому что завтра они спросят у нынешней власти.
Все это продолжается, начиная с попыток закрытия границы. Нельзя закрыть границу пока ты не контролируешь территорию.
В итоге в штабе АТО бросают войска на заведомый расстрел — как это было и в Иловайске. Они просто дают бойцов врагу на блюдечке — вот берите, окружайте и расстреливайте.
«Айдар», по большому счету, штурмовой батальон. То есть — пришли, взяли и сдали. А дальше уже приходят те, кто окапывается и держит оборону. Правда, две недели мы удерживали позиции под Луганском. В конце концов, мы оттуда ушли. ЛНРовцы отрезали нас, они взяли Георгиевку. Мы их оттуда выбили, и когда пошли российские войска — сумели выйти. То есть «Айдар» был в окружении чуть менее суток. Именно тогда мы захватили российский БТР, были найдены неразрезанные гривни, червонцы. Купюры высочайшего качества, единственное, что номера на них были одинаковые.
Мне непонятно одно: почему никто не говорит об отступлении украинской армии в августе. Они побросали за собой все.
Наш батальон пополнился несколькими единицами бронетехники на ходу. Которую украинские войска просто кинули при бегстве.
В этой войне победа никому не нужна. Причем она не нужна ни той стороне, ни этой. Путину не нужна победа. Если война заканчивается, люди начинают обращать внимание на внутренние проблемы. Со стороны нашей власти — тоже самое. В результате, после того, как погибнет какое-то количество людей, остальные просто морально устанут от войны. Они будут согласны уже на любую власть, лишь бы не было войны. К этому все идет. Чем больше война идет, тем она больше деморализует людей. Выход я вижу в смене власти в Киеве. Киевляне должны выходить и давить на эту власть».
О том, что приходится проходить волонтерам, помогающим армии, в интервью Lb.ua рассказала член волонтерского объединения «Народний тил» Дана Яровая.
«У вас минуты отчаяния бывают?
Частенько. Особенно, когда случались братские могилы. И ты потом в течение недели ищешь тела, а тела не отдают сепаратисты, и ты торгуешься за этот труп… А потом тебе нужно сказать матери, что её сына больше нет… Это безумно тяжело. Еще тяжелее, когда ты знаешь, что где-то находится раненый, которого не могут вывезти. Это, как правило, по ночам происходит. И ты подключаешь всех. У меня есть страничка с телефонами, начиная с Гелетея и дальше по списку. И начинаешь их всех обзванивать. Но когда тебе говорят: чего вы мне звоните посреди ночи?.. Но в том конкретном случае мы решили вопрос: скоординировали добровольческие батальоны, и они забрали раненых.
Эвакуация — тоже ваша парафия?
А что остаётся делать? Мы знаем ребят, они знают нас… Мне звонит Синицын в три часа ночи со словами: «Я вывожу раненых, тебе нужно будет оплатить услуги. Но пока они не сядут в автобус, ты не платишь». Сижу до четырёх и жду, пока сядут. Ты этих пацанов знаешь, и что им ответить: «Не будите меня — я сплю»?! Очень тяжело после братских могил. Я после Зеленополья неделю ходила больная, не соображая, где я и кто я. Ты думаешь, что привыкаешь к этому, а потом новая ситуация — как с «Донбассом» под Иловайском. Я их вообще хорошо знаю. И когда мне звонит начмед «Донбасса» со словами: «Дана, Колю помнишь? Вот от Коли голову нашли. А Юру помнишь? Вот Юрины ноги нашли». Нельзя закалиться от этого…
У меня были периоды отчания, когда я говорила: всё, я не буду этим заниматься! А потом думаешь: остались же живые ребята, которым ты нужна, которых нужно лечить, а затем реабилитировать. А есть ребята, у которых очень большие психологические проблемы. Да, у людей банально «сносит крышу». И мы уже даже нашли, куда их определить. Но я не считаю, что это ужас и кошмар. Это лечится, просто этим надо заниматься.
Я сейчас дала согласие на участие в одном проекте — европейский фонд выделяет деньги на строительство реабилитационного центра в Киеве. Это очень важно, потому что мало сохранить человеку жизнь, нужно потом того же спинальника поставить на ноги. Будем строить… Я категорически против вывоза людей за границу. Мы устанем их всех вывозить, это уже не 2-3 человека, как раньше, а тысячи. Нет оборудования — мы нашли спонсоров. Не умеем — давайте вызовем специалистов из Европы. Но вывозить людей за «дурные» деньги за границу — это неразумно».
Таисия Александрова, «ОстроВ»
